Под нож пластического хирурга в 19 лет — желание или необходимость?
В современном обществе такое явление, как пластическая хирургия, не остаётся незамеченным. Она считается наиболее радикальным способом изменить внешность, и здесь на одной чаше весов лежит быстрота результата, а на другой – возможные риски для здоровья.
Содержание
Я расскажу вам, почему для меня эта чаша весов склонилась в сторону быстроты и эффективности результата, а также поделюсь опытом прохождения трёх операций.
Как и почему пластика появилась в моей жизни?
Большинству людей не нравится их внешность, и для этого могут существовать разные причины: человек не выдерживает сравнения с идеалами современной индустрии красоты, подвергается систематическим замечаниям и насмешкам со стороны окружения, в том числе и близкого, или просто его внешность не вписывается в его собственные эстетические идеалы.
Как она выражается? Когда я поняла, что не могу выйти из дома без тонны макияжа на лице, ругаю себя за каждый съеденный кусок еды и иногда могу довольно надолго впасть в подавленное состояние после того, как увижу себя в зеркале, то я поняла, что это больше, чем простое недовольство. Уверена, с подобным «подвешенным» состоянием сталкивались и сталкиваются многие люди, и они могут быть совсем рядом с нами – но часто общество помечает их поведение как «баловство» и «кокетство».
Стоит сказать о такой части моей жизни, как участие в съёмках и интервью. Я сильно боялась камеры, и это значительно затрудняло мне жизнь. Казалось, это стеклянное око объектива смотрит на меня в упор, видит и запечатлевает все недостатки моей внешности, голоса и манер. Говоря по правде, я была достаточно медийной персоной в своём небольшом городке, в котором жила до отъезда в другой город на учёбу. Меня часто приглашали на интервью, а мои снимки то и дело нужны были для какой-то доски почёта. И радость от этого отравляла дисморфофобия.
Однажды зимой пришлось долго ждать запись одного из интервью для местного канала. Моё нетерпение перерастало в мандраж – было страшно и волнительно увидеть себя со стороны в очередной раз. И моё волнение попало в точку: я не смогла досмотреть интервью из-за нахлынувших горьких отрицательных эмоций.
Меня сразила истерика: я около часа плакала, в очередной раз задаваясь вопросом: «Как же мне измениться так, чтобы принять саму себя?» Я понимала, что ни макияж, ни правильное питание (за это время брокколи начала казаться ничуть не хуже имбирных пряников, и такие вкусовые пристрастия сохраняются у меня до сих пор), ни занятия в спортзале до состояния выжатого лимона не исправят мою проблему напрямую – своей проблемой я считала непропорциональные и неизящные черты лица. В голове роились запечатлённые в памяти слова других людей: «О, как медосмотр? Ты самая толстая в классе?», «Ты не красивая… Ты своеобразная», «Ты такая умная! Была бы ещё красивая – сразу бы женился»…
Это подействовало, как последняя капля. Я встала на ноги. Несколько месяцев назад, когда моё болезненное состояние только начинало развиваться, и я начала искать информацию о пластических операциях, я с интересом и долей азарта спросила сама себя: «Интересно, сделаю ли я операцию или продержусь так? И если да, то во сколько это будет лет?»
Я стояла посреди комнаты с красными опухшими глазами. Мы нашли мне врача в находящемся неподалёку большом городе. Моя первая операция должна была состояться в 17 лет, и я была полна воодушевления.
Первая операция и её последствия
На этом мрачные ноты закончились, и жизнь наполнилась эйфорией: с каждым днем приближения операции мечты становились всё ярче. «Теперь у меня будет небольшой аккуратный нос, и заживу я счастливо» — я часто ловила себя на такой мысли.
В день икс частная клиника распахнула для меня двери. Зеркальные стены и потолки, вежливый персонал, атмосфера чистоты и спокойствия.
Операцию всё же провели – волнения насчёт возраста были лишь в связи с дозировкой наркоза. Я была необычным пациентом в связи со своей молодостью – возраст тех, кто находился в палате со мной, на вид превышал порог 35-40 лет. Кто-то из них мог думать: «Не болезнь ли – ложиться под нож хирурга в таком юном возрасте?», однако если кто и хотел озвучить свои мысли, то не сделал этого: лица почти всех находились в перебинтованном состоянии, многие ещё не отошли от наркоза. Я же думала о том, что это не болезнь – это то, что должно было избавить меня от болезни.
И вот меня завернули в белую больничную простыню и повели в операционную. Перед тем как впасть в сон от наркоза, я успела поймать себя на мысли о том, что эта плеяда врачей, склонившихся надо мной, могла бы спасать людям жизни, бороться за них в реанимации – но сейчас они заняты тем, чтобы подкорректировать кончик носа 17-летней девушке.
…Очнулась я уже в палате с фиксатором на носу, которому предстояло стать моим спутником ещё на две недели. Уже к вечеру я была дома.
В своём маленьком провинциальном городке мне приходилось задаваться вопросом о том, как отреагируют мои близкие и общество в целом на этот шаг.
А это было интригующе: в нашем обществе всё ещё неоднозначное отношение к операциям. Оно варьируется от взгляда а-ля «Это просто косметическая процедура, всё равно, что подстричь волосы» до полного непонимания того, как можно проводить серьёзное вмешательство и рисковать здоровьем ради «красоты».
Пример последнего был и в моей жизни позже: студенчество, новые знакомства, желание довериться и поделиться секретом… В итоге одногруппница просто повесила на меня ярлык «помешанной». Что ж, просто мнение, одна из сторон медали. Напротив, мой молодой человек был удивлён, ведь он жил в городе побольше того, откуда я приехала, и всё-таки не имел среди знакомых людей с опытом пластической операции. Он обещал поддерживать меня в борьбе с дисморфофобией и разделял моё мнение о том, что если есть желание и возможность – пластическая операция встанет в один ряд с походом к парикмахеру или в спортзал, это лишь один из инструментов внешнего самосовершенствования.
Как и предсказывалось многими из моего окружения, более изящный кончик носа не сделал меня абсолютно счастливой – смотреть в зеркало стало просто менее страшно, появилась надежда на то, что всё исправимо, просто не сразу. Действительно, пластическая операция – это не взмах волшебной палочки, после которого всё моментально изменяется по желанию пациента. Это хирургическое вмешательство, которое требует периода восстановления (для ринопластики кончика он составил более полугода) и не гарантирует желаемый результат ни после первой, ни после последующих операций.
Так что симптомы дисморфофобии были ещё явными: отказ в публичных выступлениях, подавленное состояние и долгий-долгий утренний ритуал нанесения макияжа для корректировки недостатков. Когда мой молодой человек смотрел на меня, я инстинктивно сжималась и отворачивалась, хотя меня грела мысль о том, что любимый человек смотрит на меня как на привлекательную и сексуальную девушку. Я сказала ему: «Извини, но мне неприятно, когда ты смотришь на меня. Мне жаль». Он ответил, что понимает и поможет мне бороться с моим состоянием.
Тем временем прошёл почти год после операции, и я ожидала того самого чудесного эффекта после стольких месяцев отёков и опухолей, однако, результат остался спорным: имелась явная асимметрия, к тому же наступили сибирские морозы, и шов после операции сильно воспалился и продолжает воспаляться и сейчас в холодную погоду.
Наоборот, развитие событий шло дальше – на зиму я назначила ещё две операции.
Вторая и третья операции
На этот раз отношение к этим операциям было другим: это не открывающееся окно в новую жизнь, а просто запланированная процедура.
На этот раз в клинике не было сияющих потолков и таких же сияющих улыбок врачей: дело происходило в челюстно-лицевом отделении муниципальной больницы, всё в том же городе, где прошла моя первая операция. На этот раз операцию проводил не пожилой доктор с кучей заслуг и богатым опытом заграничных стажировок, а студент медицинского, проходящий практику.
Всё-таки решающим фактором служит не место, а профессионал. Несмотря на то что этот хирург был молод, он отлично знал своё дело, люди любили его и записывались к нему в очередь на приём. Кроме того, это был дружелюбный и позитивный человек, который на консультации со мной успел дать несколько жизненных советов, которые я до сих пор вспоминаю.
Итак, на улице стояло -35, и я ехала в другой город на операцию. Предстояло два вмешательства – операция на верхнюю губу и на щёки (удаление комков Биша). Наркоз был местным, так что мне предстояло смирно лежать на кушетке в течение часа и стараться не смотреть в отражение очков доктора. Это был необычный опыт: я никогда в своей жизни не испытывала обморок и тогда мне казалось, что я упаду в него первый раз, хоть я и не чувствовала острой боли – ротовая полость онемела, и чувствовалось много крови, которую я не могла проглотить. Когда операция завершилась, меня оставили на пару минут на кушетке со ртом, полным швов, ваты и крови.
Услышала ли она и разобрала ли она мои слова, до сих пор остаётся загадкой.
На консультации после операции врач порекомендовал мне обезболивающее. Действительно, рот ужасно опух и наливался ноющей болью, и в голове на секунду промелькнула мысль: «Может, зря?», которую я сразу же отогнала. Обезболивающее не понадобилось во все последующие 2 недели восстановления, однако, принимать пищу оказалось проблематично. Две недели я могла питаться только едой, размельчённой в блендере до состояния смузи, что дало простор моему кулинарному воображению. Моим фаворитом стал банановый смузи с кефиром или молоком и множеством полезных добавок, что также, к моей радости, помогло быстро сбросить вес.
Вопрос о том, делиться ли с кем-нибудь по приезде в город на учёбу своим новым опытом, остался мной нерешённым. Лишь одна из моих одногруппниц подошла ко мне с вопросом: «Мне кажется или у тебя губы стали больше?», на что я только подмигнула и молча ушла. Значит, результат был на лице и налицо.
На данный момент со дня операции прошло около 10 месяцев, однако, побочных эффектов не обнаружено. Параллельно, полгода спустя после операции, я ставила в губы гиалуроновую кислоту, однако, это вряд ли можно считать серьёзным хирургическим вмешательством.
Эффективен ли экспресс-путь к красоте?
Я не могу сказать, что вторая и третья операции принесли мне долгожданное счастье и успокоение, и иногда я всё ещё наблюдаю у себя симптомы дисморфофобии, пусть они происходят реже и не такие острые. Вариации пластических операционных вмешательств бесконечны и можно сильно увлечься этим во вред себе и своему кошельку.
Избавляет ли это от психологических проблем? Психологи утверждают, что нет. Я же могу сказать, что да – но не полностью, это лишь сглаживает болезненное состояние.
Уверена, без последнего ингредиента мне бы не удалось заработать статус красивой девушки, которую пытаются добиться многие молодые люди и за которой в качестве модели гоняются фотографы. К тому же, помимо этой психологической уверенности в себе, возросло и чувство моего эстетического самоудовлетворения при взгляде в зеркало, и теперь я могу реализовывать свои взгляды на моду и чувство стиля.
Вернёмся к тем людям, которые выдвигают аргументы против пластики из соображений высоких рисков. Да, конечно, я согласна с ними: это тяжёлая процедура, операционное вмешательство, требующее высокой квалифицированности врача, стерильных условий в помещении, времени на восстановление организма и так далее. Плюс пластика не так уж «пластична» — она не всегда гарантирует пациенту ожидаемый результат, и в этом случае он может считать свои риски обоснованными. А в таком случае для него экспресс-путь к красоте окажется неэффективным и разочаровывающим.
А вот рисковать или не рисковать – каждый решает сам.
Пара слов для единомышленников
Для тех, кто всё же решил рискнуть и опробовать экспресс-путь к красоте, мне бы хотелось дать пару советов.
- Во-первых, наберитесь терпения. Как уже было мной упомянуто, процесс восстановления после операции может занять от полугода. Отёки, воспаления и боль в пределах норм также не исключаются, но лучше договориться с вашим хирургом о том, что вы сможете приехать к нему на консультацию, если почувствуете, что с вашим здоровьем что-то не так.
- Во-вторых, «пластика не пластична», как я уже говорила, и плюс к этому ваше видение и взгляд врача могут отличаться. Даже если вы покажете фото конкретно того, что вы хотите, врач не всесилен и может не произвести точно такие же изменения с учётом особенностей вашего лица и тела.
- В-третьих, это безопасность. Вопрос о рисках действительно оправдан. Прежде чем обратиться к врачу, стоит изучить отзывы о нём и о клинике, в которой он работает, чтобы обезопасить себя.
Ну и последнее – стоит знать меру и не бросаться в крайности, изменяя свой внешний вид до неузнаваемости в попытках изменить себя самого, своё «я».
Нужно проанализировать своё состояние, причины того, почему бы вы хотели решиться на пластическую операцию (в данном вопросе может помочь психолог, близкий друг, или вы сможете отрефлексировать ситуацию самостоятельно). К каждой операции следует подходить осознанно. Отвечая на поставленный в заголовке статьи вопрос, хочу сказать, что проведённые операции я оцениваю скорее как необходимость, чем как праздное желание, ведь это действительно облегчило мне жизнь и открыло для меня новые горизонты и возможности.
В заключение хочется сказать, что пластическая хирургия в наше время перестаёт быть чем-то порицаемым, тем, чего следует стыдиться. На уличных билбордах в моём городе висят рекламные баннеры с услугами пластических хирургов. Однако в большей части общества отношение остаётся неоднозначным. Я прошла на своём опыте 3 пластические операции к своим 19 годам и для тех, кто хочет «лечь под нож хирурга», но сомневается, мне хочется сказать, что при серьёзном подходе и сведении рисков к минимуму в этом нет ничего страшного. Каждый становится лучше так, как он может.
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)
Загрузка...
